Якоб Даниэль
из Беттина Офергельд, Ахен
Якоб Даниэль родился 9-го июня 1865-го года в Борбеке, административном районе города Эссен. О его детстве и отрочестве нам известно лишь то, что в кругу близких друзей его называли Джеком или Жаком. В возрасте 26-и лет он женился на Хенриетте Ноймаркт, которая была младше его на три года. Хенриетту также называли Еттхен или Етте (Жет). Она родилась 11-го февраля 1868-го года в Витмунде.
В честь свадьбы Еттхен и Жака, которая состоялась 28-го октября 1891-го года, брат невесты, Мориц Ноймаркт, написал чарующее стихотворение о том, как двое сердец и два жизнерадостных человека, которые редко упускают возможность попроказничать, нашли друг друга. У Якоба и Хенриетты было трое детей - Нора, Юли (Джули) и Херберт. Где изначально проживала семья, а также когда и почему она перебралась через Везель в Ахен, неизвестно. Вероятно, переезд Даниэлей имел профессиональные причины.
Нора, старшая дочь, родилась 6-го апреля 1893-го года в Борбеке, как и её отец. Она долго жила в Ахене по адресу Луизбергштрассе 34 и была замужем за нидерландцем по имени Ян Койпер. Этот брак, заключённый когда-то после 1938-го года, вероятно, спас ей жизнь. Не исключено, что их связь была фиктивной. Благодаря ей Нора получила нидерландское гражданство. Позднее Нора, которая была по профессии дипломированным преподавателем коммерческих наук, переехала в Алленсбах на Боденском озере. Нора Койпер, урождённая Даниэль, пережила Холокост и скончалась в 1956-ом году в Мюльхайме (Бадене).
Юли (Джули), младшая дочь Якоба Даниэля - второй по старшинству ребёнок - родилась в 1900-ом году и достаточно рано эмигрировала в Южную Африку. Она жила в Йоханнесбурге и пережила Третий рейх. Юли Даниэль никогда не была замужем и умерла 4-го ноября 1952-го года в Трансваале (Южная Африка) в возрасте 52-х лет.
Херберт, младший из троих детей, родился 1-го марта 1905-го года в Везеле. Херберт избрал для себя техническую профессию и позднее открыл собственное дело. Он женился на Эмме Гизен, католичке, которая была родом из Ахена. Херберт принял католицизм. В 1934-ом году в Эшвайлере у них родился сын, внук Якоба. До 1938-го года семья проживала в Эшвайлере. В 1938-ом году Херберту пришлось закрыть свою фирму. На короткое время ему удалось устроится на работу складским рабочим в Ахене, но вскоре его уволили из-за того, что он был евреем.
Якоб Даниэль получил экономическое образование и был заведующим магазина мужской одежды, который, скорей всего, назывался „Кауфманн“ (экономист/предприниматель) и находился на Унтере Театерштрассе в городе Ахене. Его взаимоотношения с детьми, невесткой и зятем всегда были очень хорошими. В то время он жил со своей женой Хенриеттой по адресу Ан дер Шанц 20, неподалёку от еврейского кладбища. Хенриетта Даниэль скончалась 11-го марта 1937-го года в еврейском доме престарелых в Ахене. Она похоронена на еврейском кладбище на Люттихер Штрассе.
Якоб охотно посещал своего внука и его родителей, когда они ещё жили в Эшвайлере, и ходил с внуком на прогулки. Позднее его сын Херберт со своей семьёй переехал в родительский дом своей невестки на Хюттенштрассе в Ахен-Ротэ Эрде. Оттуда невестку и внука эвакуировали на Боденское озеро. Его сына Херберта депортировали. Путь его депортации начался в лагере „Грюнер Вег“ и закончился в Освенциме. Там ему удалось выжить до января 1945-го года, когда лагерь был эвакуирован и, после, освобождён советской армией. Херберт вернулся в Ахен и встретил там жену и ребёнка, которые сразу же вернулись домой из эвакуации.
Якоб Даниэль был интернирован в проходной на еврейском кладбище. Когда его туда поместили и сколько он там находился, полностью не выяснено. Вероятно, это был апрель 1941-го года. Известно, что он следил за маленьким садиком, который находился на участке еврейского кладбища. Последним местом, в котором он проживал в Ахене, был еврейский дом престарелых на Кальфербенден 87, ранее известной как Хорст-Вессель-Штрассе. 25-го июля 1942-го года Якоба Даниэля депортировали самым большим из Ахена исходящим эшелоном VII в Терезиенштадт. В депортационном списке он был указан под номером 22. На открытках, которые Якоб Даниэль отправлял невестке, дочери Норе и внуку из Терезиенштадт в Ахен, в качестве обратного адреса указано „Терезиенштадт барак нр. 10“. Из Ахена можно было отвечать, а также отправлять посылки. В своих открытках Якоб Даниэль постоянно упоминал фамилии и адреса ахенских друзей и спрашивал, живут ли эти семьи всё-ещё по старым адресам. Пытался ли он таким образом о чём-то сообщить своим родственникам, на сегодняшний день уже выяснить невозможно. В Терезиенштадте Якоб Даниэль с конца 1942-го и как минимум до мая 1943-го года работал в санитарной службе. В лагере он встретил своего шурина Морица Ноймаркта, которого депортировали из Австрии.
Ещё 23-го мая он пишет своей семье:
„Дорогие мои! Ваши переживания по поводу моего здоровья неоправданны. Я совершенно здоров и всё - ещё работаю в санитарной службе. Все письма и посылки доходят, хоть они и не сразу подтверждаются. Поэтому не волнуйтесь! Я очень рад слышать, что все родные здоровы и продолжаю ждать от вас хороших новостей. Поэтому пишите как можно больше и чаще. Поздравляю Вас со всеми Днями Рождения и праздниками, которые я мысленно отмечаю вместе с Вами. Погода хорошая. Садик цветёт. Шлю всем Вам множество приветов и поцелуев. С искренней любовью, дедушка-папочка Якоб Даниэль“
Якоб Даниэль, которого все родственники описывали как очень доброго человека, умер 19-го декабря 1943-го года в Терезиенштадт, после нескольких недель болезни. Якоб Даниэль любил писать стихи. „Песенку про Терезиенштадт“, его шурину Морицу Ноймаркту, пережившему лагерь, удалось вывезти оттуда. Над ним написано: „от Якоба Даниэля, скончавшегося в возрасте почти 79-и лет в Терезиенштадте“. Позднее Мориц Ноймаркт передал стихотворение своему племяннику и сыну Якоба Даниэля, Херберту.
(Текст составлен на основе разговоров с выжившими род-ственниками и просмотра сохранившихся документов) Песенка про Терезиенштадт
Нас здесь 40.000 евреев./На этом месте их было гораздо больше, И тех, кого мы не выгрузили в Польше, /Тех мы вынесли в гробах. В тех дворах казарм, /Стоим мы вечерами с тоской, И взираем на вечные звёзды /И ощущаем жестокий нажим. Свобода обитает в звёздном пространстве,/А не в казармовой дыре. По ночам во сне мы шепчем:/Сколько можно, сколько можно? Запомни, брат, товарищ мой, /Песенку про Терезиенштадт. Мы боимся за выживание, /И каждый день приносит новые беды. Здесь нет места гордости, /Здесь молят о кусочке хлеба. Ещё недавно это казалось невероятным: /Брать суп в жестяной посуде И без ложки с жадностью хлебать. /Здесь девиз: жри или подохни! И горе срывает с себя маску /На лице каждой живой твари: Ошибаясь, мучая, иногда воруя, /Ведь здесь правит шкурный интерес. Запомни, брат, товарищ мой, /Песенку про Терезиенштадт. Там, где мы живём, темно, /Лишь надежда нам освещает путь. Здесь были конюшни для лошадей, /Теперь там спят сотни человек. Щёки впалые и тощие, /Тоскою здесь не насытиться, Лежишь ночами в своей койке /И мечтаешь о кровати в родном городе. Та боль, которую мужественно терпишь стиснув зубы /В то время как светит солнце, Разрывает нам сердца,/Когда мы ночью плачем в одиночестве. Запомни, брат, товарищ мой, /Песенку про Терезиенштадт. Здесь город детей и стариков. /На одних мы возлагаем надежды, Другие тихо засыпают /И возвращаются домой к отцам. Смерть - чёрный рыцарь, /Забирает ребёнка - ему всё равно. Тотчас все остальные матери /Извлекают глубокий крик, полный боли. Мужчины, которым обычно чужда жалость, /Закалённые горем и нуждой - Их сердца содрогаются /При материнской скорби о ребёнке. Запомни, брат, товарищ мой, /Песенку про Терезиенштадт. Так мы живём, кучкуясь в гетто. /Одна судьба объединяет нас. Мы - евреи, здесь нас сорок тысяч, /Остаток от миллионов. У нас печали, горе и тревоги /И в придачу много боли. Мы здесь живём одним днём, /Но всё-таки мы ещё живы. Здесь у нас отобрали всё, /Мучили, издевались, Но одно мы сохранили: ВЕРУ в то, /Что когда нибудь всё будет иначе. Запомни, брат, товарищ мой, /Песенку про Терезиенштадт. И если всё изменится /И мы отсюда выберемся, Мы станем свободным народом, /И тогда я дома спою песню. Но если судьба распорядится иначе, /И я не узрю свободу, И меня похоронят здесь, /То моё стихотворение будет жить дальше. И когда пролетят годы, /Наполненные беззаботным счастьем, Вы сможете тихо задуматься /И вспомнить эти времена. Тогда споёт брат, товарищ мой, /Песенку про Терезиен-штадт.
Стихотворение из: Манфред Бирганц, Аннели Кройц: Евреи в Ахене, Ахен 1988